Между оазисом Сива и Гильф Кебиром лежат 72 тысячи квадратных километров поля дюн, которое исследователь Герхард Рольфе назвал Великим песчаным морем. Хотя карты всё ещё обозначают части его как «находящиеся за пределами надёжной информации о рельефе», общая его конфигурация известна. От больших дюн «похожих на спину кита» и массой поперечных дюн возле Сивы оно, насколько хватает глаз, простирается на юг параллельно дюнам сейф (ориентированным в направлении север-юг с небольшим отклонением на северо-запад – юго-восток).
Великое песчаное море
Хотя существование его было известно уже во времена Геродота, протяжённость его на юг не была оценена до экспедиции Рольфса в 1874 году, которая прошла на запад от Дахлы по направлению к оазису Куфра в Ливии. С семнадцатью верблюдами, несущими воду и продовольствие они вскоре достигли внешних краёв эрга: «океан» песчаных волн более 100 метров высотой в 2-4 километрах друг от друга. Рольфе подсчитал, что их верблюды смогли проходить шесть дюн и 20 километров на запад в первый и второй день, но после этого их выносливость быстро уменьшалась.
Поэтому из-за того, что не было никаких перспектив найти воду или, что дюны кончатся, они были вынуждены повернуть в направлении север-северо-запад и пойти по линии дюн к Сиве. Они были в полнейшей изоляции: Если бы кто-либо отстал на мгновение и позволил каравану уйти из вида, он ощутил бы такое одиночество в безграничном пространстве, что оно внушило бы страх даже самому отважному сердцу. Ничего, кроме песка и неба! В море поверхность воды движется, если только не наступит мёртвый штиль. Здесь в океане песка нет ничего, что напоминало бы об огромной обычной жизни на Земле, только застывшая рябь от последней бури, всё остальное мёртво.
К восемнадцатому дню экспедиция не могла больше поить каждого верблюда, и животные начали умирать, Затем, в соответствии с английской версией их приключений, на том месте, где годами не выпадало ни капли дождя, прошёл ливень, который спас их жизни и возобновил их запас воды. Рольфе назвал это место Регенфельд (Дождевое поле) и перед отходом пометил это место пирамидой из камней, раздумывая: «Ступит ли сюда ещё когда-либо нога человека?».
Однако в немецком издании его книги Drei Monate in der Libyschen Wxste, он описал экспедицию меньшего размера без каких-либо намёков на проблемы со снабжением – и независимо от того, спас ли действительно Регенфельд их жизни, его впоследствии многократно посещали множество исследователей и туристов. Послание, которое он оставил в бутылке, было извлечено Хассанейном Беем в 1923 году, который заменил послание своим, после чего через десятилетия то же повторили Самир Лама и Жак Монод. Однако все эти послания, винные бутылки и пустые ёмкости для воды оставленные предыдущими экспедициями, были увезены охотниками за сувенирами.
Подвиг Рольфса, когда он за 36 дней прошёл более 675 километров (480 километров через дюны), не был повторён до 1921-1924 годов, когда полковник де Ланей Четвёртый дважды входил в Песчаное море на верблюде от Дахлы и Сивы. Под слоем песка он нашёл остатки костров, обугленные яйца страусов, кремневые ножи и точила времён неолита, когда пустыня всё ещё была богатой растительностью саванной. Болл и Мур смогли объехать юго-восточный край Песчаного моря (около 24 широты) на автомобиле в 1917 году, а в 1923 году Хассанейн Бей обошёл его западный край как часть выдающегося 3550-километрового пути на верблюдах от Соллума на Средиземном море до Эль-Фашера в суданской провинции Дарфур.
Он также подтвердил существование до тех пор легендарного Джебель Увейнат, водные источники которого позволили новым моторизованным исследователям искать новые пути на юго-запад. Для принца Кемаль эль-Дина на его флоте «Ситроенов» на гусеницах и Багнольда и компании, которые посчитали более эффективными реконструированные «Форды» модели Т, следующим препятствием был Гильф Кебир, который преграждал дорогу к более отдалённым оазисам в Ливии.
Зерзура (потерянный оазис)
С «открытием» исследователями на автотранспорте колодцев Селимы, Марги и Дороги сорока дней количество ненайденных оазисов уменьшалось до тех пор, пока не остался только «Потерянный оазис» Зерзура. Впервые упомянутый в 1246 году как покинутая деревня в пустыне на юго-западе Фаюма, он снова появился в качестве мифического города в книге для искателей сокровищ пятнадцатого века «Книга о спрятанном жемчуге» (Book of Hidden Pearls): Этот город белый, как голубь, и на дороге туда вырезана птица. Войдите, и вы найдёте огромные богатства, а также и короля и королеву, спящих в своих замках. Не подходите к ним, а заберите сокровища.
Цитируя в 1835 году местные источники, Вилкинсон помещал оазис «в пяти днях к западу от дороги из Эль-Хайиз до Фарафры», или «в двух или трёх днях к западу от Дахлы». Murray’s Handbook (1891 год) сообщает об «Оазисе чёрных, который также называется Вади Зерзура» к западу от Фарафры и описывает его довольно подробно. Но Зерзура всё ещё оставался ненайденным, и большую достоверность приобрели истории, располагавшие его к западу от Дахлы, после того как европейцы «открыли» оазис Куфра в Ливии, который упоминался в тех же рассказах. Однако и экспедиция Рольфса, и экспедиция Хардинг-Кинга слышали рассказы о чёрных людях, которые периодически нападали на Дахлу из оазиса в семи или восьми днях пути на юго-западе.
Взвесив все сведения о различных вариантах расположения оазиса в последней главе «Ливийских песков» (Libian Sands), Багнольд выделил три зоны. «Северная» охватывала всё Песчаное море, при этом наиболее вероятными считались области к западу от Дахлы и Фарафры. Этот вариант предложил де Ланей Четвёртый, цитируя историю из «Сиванского манускрипта» о городе с железными воротами в семи днях пути на верблюде на юге, плюс рассказы о случаях, когда в поисках пропавших верблюдов бедуины случайно попадали в неизвестный оазис.
К несчастью, аналогичные истории указывали и далеко на юг – на обширную пустынную местность между Дахлой и оазисами Селима и Мерга в Судане. Доктор Болл и Ньюболд предпочитали эту область, в основном свободную от дюн и часто достаточно низко расположенную, чтобы быть ближе к уровню подземных вод. Кроме того, Ньюболд полагал, что он мельком видел оазис во время полёта над пустыней.
Третья, «центральная» зона простиралась к юго-западу от Дахлы до Джебель Увейната и её сторонником был Хардинг-Кинг, который приводил рассказы местных жителей о появлениях «странных коров», отрядов племени тебу и «чёрной великанши». Когда Болл открыл склад ёмкостей для воды племени тебу в Абу Баллас к юго-западу от Дахлы, это подкрепило истории, но в то же время было аргументом против оазиса: если существует источник воды, то зачем добавлять себе хлопот и содержать склад посреди пустого пространства? Затем пришли Алмаши и лорд Клейтон, которые были уверены, что три вади в северной части Гильф Кебира и были легендарной Зерзурой, – но им не удалось убедить других.
Принимая теорию Бола об уровне подземных вод под Ливийской пустыней, Багнольд утверждал, что Зерзура может существовать только в низко расположенных областях или глубоких впадинах, образовавшихся под действием ветра. По мере исследований пустыни возможность таких мест, остававшихся незамеченными, уменьшалась, и Багнольд высказал сомнение, что неоткрытый оазис существовал. Может быть, Зерзура когда-то была водным источником или областью, где периодически выпадал дождь, но мифический оазис с пальмами и развалинами, должно быть, является выдумкой, Шангри-ла бедуинов, которая мучила иностранных исследователей.
